Алексей
Иванов

В выходящей книге «Ёбург» писатель Алексей Иванов собрал мифы, легенды и предания Екатеринбурга.

Художник Александр Шабуров посылает в Фонд Сороса заявку на грант – видео «Лечение и протезирование зубов», на котором ему лечат зубы. Преподаватель архитектурной академии Александр Голиздрин совокупляется с рыбами в заброшенном карьере – эту акцию показывает ТВ, и называется она «Свадьба Ихтиандра». Люди нюхают рябину под песню «Уральская рябинушка». Безумцы. Порою смешные, порою жестокие. Иногда расчетливые, иногда инфантильные. Безумцы.

 ***

Пермский писатель Алексей Иванов задумал написать книгу о Екатеринбурге эпохи лихих девяностых. С таких формулировок начался повышенный интерес к «Ёбургу», он подогревался и вот-вот вскипит окончательно, в день выхода. Претензии появились сразу. Мол, «Ёбург» – так не говорят или говорят только гопники. Зачем так коверкать имя города? Дальше – больше. В уральских и федеральных СМИ стали публиковать фрагменты «Ёбурга» – новеллы про бандитские войны, общественно-политический союз «Уралмаш», политиков и художников, людей и хумляльтов. И посыпались тяжелые камни: Иванов переврал факты, смотрит однобоко, да и вообще – на фига? Фейсбучная публика не прочухала главное. «Ёбург» с кровавой обложкой и надписью «Город храбрых – сделано в девяностые» – не документалистика, не физиологический очерк, не городская летопись, не собрание анекдотов в чистом виде; хотя и то, и другое, и третье, и четвертое.

Иванов создал в первую очередь художественное произведение, аккумулировав все свои писательские таланты, вживив в текст фирменные беллетристичность, неподдельную любовь к краеведению и родным местам, колкую эссеистичность и концептуальность – ровно в том смысле, что Иванов любит интеллектуальные схемы, концепции (фамильон в «Блуда и МУДО», Уральская матрица). В этот раз концепция есть, однако она – всего лишь ширма, чтобы прикрыть желание рассказать о городе. Ёбург представляет собой переходный организм, трансформацию из Свердловска в Екатеринбург. Так придумал он, Иванов. А двигателями перемен выступают люди. Не совсем люди, впрочем.

В фэнтезийно-историческом романе «Сердце пармы» у Иванова по толщам затейливых хтонических словес бродит хумляльт, мансийский князь Асыка, человек волевой, несгибаемый, решительный, готовый титанически двигать свою судьбу и историю Урала. Пассионарий. Теперь на Урале появились свои хумляльты. Повылезали они из уральских недр особенно активно в эру хаоса и энтропии, в девяностые. Политик и политтехнолог Антон Баков, придумавший тучу одновременно и безумных, и рациональных проектов (валюта «уральские франки», Мансийская республика, сейчас – Монархическая партия со всеми вытекающими), режиссер Алексей Федорченко, в девяностые отбивавший Свердловскую киностудию от наглых братков, губернатор Свердловской области Эдуард Россель и мэр Екатеринбурга Аркадий Чернецкий, воевавшие друг с другом, своей конкуренцией двигая регион вперед. Участники ОПС «Уралмаш» – могущественной мафиозной структуры.

Иванов, надев на себя маску сказочника, перебирая уральские самоцветы, рассказывает о них с симпатией, сочно и сказочно, немного наивно. Даже если интонация меняется и становится сухой и документальный, сказочный флер все равно ложится ровным слоем на повествование. Сотрудничество с Леонидом Парфеновым на проекте «Хребет России» (сериал и книга) не прошло для Алексея Иванова бесследно, и чудятся нотки «Намедни»: хлесткие формулы, умноженные на глянцевый блеск. Так и просится фирменный стиль «Намедни» на обложку, что-то вроде «То, без чего невозможно представить Ёбург, еще труднее – понять».

Эта книга еще не дописана, ее допишут реакции читателей. Они уже начали бомбардировать претензиями – к достоверности, к фактам, к оценкам, к деталям.

Вообще «Ёбург» – это «коллективный Иванов», и здесь кроме Иванова и Парфенова звучит уральский говор Иннокентия Шеремета, главы Телевизионного агентства Урала, прославившегося ироничной и беспощадной подачей новостей. ТАУ посвящена одна из новелл, в ней Иванов говорит, что оно, агентство, стало показывать обычных людей, попавших в происшествия-передряги. Простые люди под объективом телекамер стали героями. Иванов, по сути, делает то же самое в «Ёбурге» – инженеры, бандиты, ученые мутируют в героев эпоса.

Пространство города, особенно в те времена, по-настоящему легендарно и мифологично. Правда у каждого участника событий – своя. Писатель встречался с героями, с Героями, а потом, переработав тонны причудливой руды, создал, нет, не музей камня как один из персонажей, а целый завод, построил предприятие полного цикла. «Ёбург» индустриально шумит, что-то лязгает, вот рабочие на проходной появились. В оптике Иванова город Свободолюбивый, Демократический. Место для дискуссий, митингов, собраний горожан, депутатов, братков. Не Государственная дума. Практически 600-страничное собрание феноменов Екатеринбурга вспахивает поле для рефлексий, поднимает разговоры с плинтусов Фейсбука. Хрестоматия как по истории Урала, так и по литературе. Эта книга еще не дописана, ее допишут реакции читателей. Они уже начали бомбардировать претензиями – к достоверности, к фактам, к оценкам, к деталям.

Алексей Иванов, страстно не любящий столицу, привел свой самый убедительный и развернутый аргумент в пользу условной периферии, провинции. По ходу рассказа он постоянно попинывает Москву (а на одной из встреч с читателями пару лет назад Иванов сетовал: «Первый канал» мог бы дать больше эфирного времени на «Хребет России», но это ж про провинцию!). «…Удивительно, что решения Ёбурга оказывались часто более остроумными или более адекватными, чем решения Москвы или решения российской провинции», – пышет финал наивной серьезностью. Кипучая самостоятельность города привела к тому, что город ответил на все вопросы (читай – вызовы времени) сам.

 ***

Я со Вторчика, Вторчермета то есть. Прожил на люмпен-пролетарской окраине Екатеринбурга (про которую тоже пишет Иванов) все девяностые и нулевые. Дух мест и времен схвачен, отвечаю. И да, Ёбург – так говорят и даже так думают до сих пор.